Единственный ребенок — ни братьев, ни сестер. Из-за этого в детстве я чувствовал себя неполноценным. Каким-то особенным, лишенным того, что другие принимали как должное. Как же я тогда ненавидел эти слова — «единственный ребенок». Каждый раз они звучали как напоминание, что во мне чего-то не хватает. В меня будто тыкали пальцем: «Ну ты, недоделанный!»
